– Поступай, как знаешь, – сказав это, он развернулся и зашагал вперед.

Где замок, я уже знаю.

– Я вернусь, только предупреди всех своих, чтобы сразу в меня не стреляли, а то я начну нервничать, – на всякий случай напомнил ему.

На это он лишь поморщился и недовольно кивнул. Видно, что не привык, когда с ним так разговаривают. И вообще, у меня сложилось мнение, что вся эта афера с пополнением бойцов ему нафиг не сдалась. Система приказала прийти, а он не мог ее ослушаться. Даже вербовать не пытался никого. Тут его я отлично понимаю. Запустить в свой замок чужаков? Ну нафиг… Убивать запрещено, но ограбить вполне можно, если, правда, потом руки не оторвут.

Система такая мнительная, что после воровства может даже изменить статус вора на врага… и пиздец ему. Станет обедом, или в лучшем случае, инвалидом. Если оторвать вору две руки, а потом прижечь раны, то фактически ты не убил человека.

Не стал ждать, пока они скроются из виду, а сразу накинул на себя невидимость и помчался в лес.

А что? Я сюда пришел развлекаться, а раз эти псины напали на меня, значит я имею полное право ответить им тем же. Почти под конец боя я заметил одну шавку, сидящую в лесу и наблюдающую за битвой. Оборотень так резво рванул обратно, когда увидел, как его братья пали смертью псин, что я едва успел накинуть на него свою метку.

А сейчас мой блохастый шпион, как я надеюсь, бежит к своим, а я за ним. Ну, как за ним. Я еще далековато нахожусь от него. Резвое блохастое попалось, да и лес свой хорошо знает.

По дороге я не встретил никаких животных, кроме двух блядских змей. Причем, одна из них поедала другую, и цвет у них был такой неприятный, тёмно-фиолетовый. Всякие птицы и белка, которая спряталась в дупле, лишь один хвост торчат, не считаются. При виде змей меня аж передернуло, и на всякий случай завалил одну, а вторая и так была уже мертвой.

До лагеря вервульфов я добрался без проблем.

Думал, что может по дороге встречу кого-то из них, но нет. Хотя где-то вдалеке был слышен их рык.

Я вообще-то думал, что они живут все вместе в одной большой пещере и я сразу залью ее огнем. А по факту я попал на сосисочную вечеринку.

Лагерь, в котором шастали туда-сюда примерно пятьдесят совершенно голых мужиков, а может и больше. Были здесь не дома, а шалаши, и ни одной пещеры в целой округе.

Ходят себе спокойно, общаются, оленя разделывают. Женщин в лагере точно не было, и это меня натолкнуло на гаденькие мысли. Неужели они…?

Тьфу… что только в голову не придет. Как я понял, это временный лагерь и ничего толкового здесь нет. Меня удивило, что они здесь все в людском образе.

Побродил по их лагерю полчасика и остался собой доволен. Меня не заметили, и даже их совершенный нюх не помог. Одежду я еще на подходе к ним сменил на чистую, пришлось одеть кожаную броню третьего уровня. Хотя, они же все сейчас были в человеческом обличии, поэтому, наверное, и нюх обычный.

А вот и первые клиенты… Пятеро человек отходят от лагеря и куда-то направляются.

Последовал за ними. Дав возможность отойти подальше, стал действовать.

Первому улучшенная эльфийская стрела пробила череп, убив на месте. За ней была выпущена сразу вторая, потом третья. Так бесславно погибли три человека, прежде чем успели понять, в чем дело.

А вот оставшиеся спрыгнули в овраг и стали трансформироваться.

Поспешил за ними. Ну что я могу сказать, неприятное зрелище. Вижу, как из человека в метр восемьдесят вырастает хрень в три-четыре метра. При этом он дико орет и воет, кожа рвется и зарастает на глазах, шерсть вылезает через нее. Один даже обмочился от боли. И вся эта процедура заняла примерно минуты две. Одного убил сразу, пока он валялся на земле, превращаясь в чудовище. Второму дал закончить свое дело ради того, чтобы запомнить время их трансформации, а потом ударом молота размозжил ему голову.

Нищие – цыгане… Вот кого надо было выбирать Мирашесс. У них даже взять нечего. На всякий случай закинул две тушки в инвентарь, отдам вампирам.

Потом проверил всю местность, и как оказалось не зря. К месту убийства направлялся один голый парень, которого привлек шум. Хорошо, что я заметил его раньше, прежде чем он понял, что здесь произошло. Стрела вонзилась ему в грудь, вторая в плечо и добил его в голову.

Даже в человеческом обличье у них хорошая регенерация. Пока не повредил голову, ему было плевать на повреждения.

Еще раз осмотрел все вокруг и вернулся в лагерь.

Кстати, наступил вечер, незаметно потемнело, и лес стал оживать. Птицы поют, вдалеке слышаться крики разные животных. Заметил, как из норы вылез хомяк с огненно-красными глазами и рванул куда-то по делам. Он, кстати, такой прикольный. Может Лизке хомячка принести? Интересно, а можно?

Ладно, пусть живет, учитывая, что он уже свалил.

Приблизившись к лагерю, я обнаружил, что их стало еще больше. Вернулись охотники с добычей. Убитые животные были странными, вроде и похожи на наших, но какие-то другие. Вот дикий вепрь под двести килограмм, а на морде у него торчит десяток клыков.

Сейчас они их разделывали и сразу раздавали куски свежего мяса подходящим к ним людям. Жарить они его даже и не думали, отчего картина их трапезы была так себе.

– Тащи новую тушку, – услышал крик, кажется, вожака.

Тощий парень, у которого можно было пересчитать все ребра, побежал исполнять приказ.

Аппетит у них зверский, ничего не скажешь.

Подкрадываюсь поближе, пока все их внимание было приковано к разделыванию оленя. Даже в человеческом облике они рычат при виде сырого свежего мяса.

Убитых животных здесь приличная гора, и при виде их у меня созрел коварный план. Придется использовать одну из своих заготовок.

Достаю шприцы, которые приватизировал у Прапора. Он вроде говорил, что они предназначены для животных. Судя по иглам, для бегемотов.

В шприцах у меня яд Шуршу.

Справился за две минуты, на каждую тушку уходило по два шприца. Я их втыкал в разные места в надежде, что этого хватит.

Боялся не успеть, но обошлось. Разделывали они животных не спеша, нарезая мясо небольшими кусками, одним словом, гурманы.

Отошел на безопасное расстояние и понял, что неудобно устроился. Поменял позицию, запрыгнув блинком на дерево. Вот теперь всех очень хорошо видно, и даже стрелять можно отсюда.

Когда вожак отдал распоряжение нести новую тушку, я напрягся, вот он момент истины. Прокатит или нет? У яда был зеленоватый цвет, однако запаха нет.

Самое смешное, что я совсем не верил в свою затею. У них неплохой нюх и могут легко что-то заподозрить. Но пока они будут разбираться, кто это сделал, и пошлют людей на мои поиски, я попытаюсь перебить их поодиночке возле лагеря.

И какое было мое удивление, когда тушку серого оленя потащили разделывать и сразу стали раздавать его мясо.

Вначале ничего не происходило, а потом… Лютая картинка, как два десятка человек, кому досталось мясо, почти одновременно упали на колени, крича и воя от жуткой боли. Их кожа покрылась зелеными прожилками, наподобие выступающих вен. К ним бросились сразу на помощь, но тут в игру вмешался я.

Одна за другой летели в толпу дымные стрелы, мешая их передвижению.

И тут меня ждал еще один сюрприз. Дым, вот чего они не любят. У всех, кто оказался в дымовой ловушке, началось безудержное чихание.

Такого удобного момента не стал упускать и принялся быстро стрелять, целясь им в головы.

Пока до них дошло, что здесь происходит, я убил пятнадцать человек и еще двадцать были при смерти от яда. Странная вещь, но яд не позволял им трансформироваться. Некоторые из них пытались обратиться в волка, но примерно на половине процесса их скукоживало назад, и от этого везде раздавался рев, полный боли и отчаяния.

– Убью… РААУ! – я проморгал вожака, а он успел обернуться за это время и сейчас карабкался по моему дереву. При этом он смог говорить в зверином обличье.

Блинк на другое дерево и я наблюдаю оттуда, как он напрасно продолжает карабкаться вверх.